Парламент – самый важный, но в то же время самый критикуемый государственный орган в Кыргызстане. Именно от Жогорку Кенеша зависит дальнейшая судьба государства и вектор его развития. Но парламентарии становятся объектами осуждения за неспособность или нежелание надлежаще исполнять свои функции. Существуют также мнения, что парламент выполняет функции оформителей решений, принятых руководством страны. Сами депутаты депутаты остро реагируют на претензии со стороны общественности и политиков.

Эксперты же указывают на проблему качественного состава парламента, а причиной такой ситуации видят несовершенство системы выборов и существующий порядок формирования предвыборных списков партий.

В очередном выпуске рубрики «Суть» торага законодательного собрания «легендарного» парламента», экс-член ЦИК Ишенбай Кадырбеков рассуждает о том, что мешает депутатам быть независимыми и почему власть не заинтересована в усовершенствовании законодательства, касающегося выборов. Наш собеседник участвовал в разработке этого законодательства еще в далеком 2010 году, но все это время не дает ему покоя допущенная тогда ошибка, которая, по его мнению, изменила ход развития парламентаризма в Кыргызстане.

Только бизнес?

«Азаттык»: Кыргызстан пережил множество политических экспериментов, связанных с формой правления и структурой парламента. После 2010 года было объявлено, что республика переходит на парламентскую форму правления. Через год завершает работу второй состав парламента, избранный по новой системе. Оправдались ли надежды, связанные с парламентской формой правления?

Кадырбеков: Действующая сегодня система была введена в 2010 году, когда был принят конституционный закон о выборах. Касательно парламента, наша страна уничтожила понятие демократии, отняв у народа право выбора. Это, пожалуй, единственная страна в мире, где избиратели лишены права выбора депутатов парламента.

Что такое демократия? Это, если по-простому, власть народа. Несмотря на то, что вся власть принадлежит народу, он не может управлять государством, он делегирует эти полномочия определенному субъекту, в данном случае - президенту, который и правит страной. Есть ветвь законодательная, она тоже принадлежит народу. Народ делегирует ей свое право, и парламент от его имени осуществляет законотворческую деятельность. Народ выбирает. В международных документах, пактах право выбора является неотъемлемым правом человека. Это право имеет абсолютное значение.

Но в 2010 году было принято решение, что народ будет голосовать за партии, а право решать, кто будет в списке партий, отдали лидерам этих партий. Во время выборов в парламент в 2007 году применялась пропорциональная система – избиратели голосовали за списки партий. Если обратиться к справочникам, там так и написано, что при пропорциональной системе голоса отдаются за списки партий. Следовательно, в статье 30 конституционного закона должно было быть прописано: «В бюллетень включаются списки кандидатов в депутаты». Но в нынешнем законе указано, что в «бюллетень включаются наименования политических партий». То есть, мы голосуем за политические партии. Во время прошлых выборов мы избрали СДПК, «Кыргызстан», «Ата Мекен» и так далее.

Что такое бюллетень? Это письменное волеизъявление гражданина. Он выбрал партию. Но в парламенте сидят субъекты, которых избиратель даже не знает. Список составлялся высшим органом политической партии. К сожалению, очередность стала зависеть от размера вклада. Но есть еще один фактор, влияющий на место в списке – близость к руководителю партии. Таким образом, мандат стал товаром. У избирателя отобрали право выбора, но сохранили право голосовать. А это разные вещи. Избиратель пошел по какому пути? Ему предложили продать свой голос - вот он его и продал!

«Азаттык»: Вы считаете, что голос избирателя превратился в товар из-за закона?

Кадырбеков: Более того, это аукцион. Какая-то партия предлагает 1000 сомов, другая 1200, а кто-то еще больше. То есть, избиратель воспринимает предвыборную кампанию, как торги.

«Азаттык»: Это, наверное, и породило мнения, что у нас парламент олигархический…

Кадырбеков: Потому что решение о месте в парламенте принимает не избиратель, а партия. У меня спрашивают, что ведь за рубежом тоже голосуют по пропорциональной системе… Да, голосуют, но за конкретный список кандидатов.

Представьте, что все списки кандидатов включат в бюллетень. Его длина составит 6-7 метров. За рубежом территории поделены на мелкие округа - по административно-территориальным границам. Например, в Германии насчитывается 298 избирательных округов. В каждом списке по округу - не более 20 фамилий, а в некоторых по 5. То же предллагают и три группы наших депутатов. Они предлагают разделить страну на 9 округов. А Мирлан Бакиров (вице-спикер Жогорку Кенеша. - Прим. ред.) предложил разделить территорию на 13 округов и чтобы в каждом списке фигурировало не более 13 кандидатов. Была бы узнаваемость.

Но это предложение отвергается. Почему? В первую очередь, это не устраивает лидеров партий. Потому что формирование списков превратилось в хороший бизнес. Во-вторых, это отвергают сами депутаты. Потому что знают - их рейтинг ниже плинтуса, их не изберут, но при существующей системе они могут спрятаться в списки, которые составляют лидеры партий.

Представьте, если в бюллетень включили бы списки, если избиратели увидели бы в них людей, которые работали не на благо народа, а против его интересов. Они бы вообще не проголосовали.

История «ошибки»​

«Азаттык»: Давайте вернемся в прошлое. Как эта норма появилась?

Кадырбеков: Пропорциональная система – очень хорошая норма. Но у нас была применена худшая ее модификация. Единый округ – это первая ошибка. Вторая – превращение этой нормы в бизнес-проект в целью отстранить народ от участия и включить в парламент людей, которыми можно было бы манипулировать. Чтобы избирал их не народ, а верхи в партии. Почему рабочая группа президента и не хочет это менять.

«Азаттык»: Кто автор этих норм?

Кадырбеков: После революции была создана группа, в состав которой вошло много разных людей…

«Азаттык»: Кто руководил группой?

Кадырбеков: Омурбек Чиркешович Текебаев. Но там одномоментно рассматривалось много законов – о выборах, о местном самоуправлении, о правительстве. И я участвовал в этом процессе, работал с законом об избирательных комиссиях. В этой общей массе никто из нас не обратил внимание на 30-ю статью.

Я, например, просто не углядел. А кто именно писал эту статью и не углядел или еще что-то, я не знаю. Закон гигантский, и просто никто не обратил на это внимания. Представьте, написано, что «в бюллетень включаются наименования политических партий», а надо было написать, что «включаются списки кандидатов политических партий». Нюанс, казалось бы, но он был упущен из виду.

Текебаев в свое время предлагал разделить территорию на 9 округов. В первом чтении он договорился, и законопроект прошел. Во втором он уже не прошел – администрация президента переговорила с Жогорку Кенешем. Нынешний президент тоже не пропускает. То есть, они почувствовали вкус. Попытки исправить ситуацию не удаются.

«Совершенно неверно»

«Азаттык»: После 2010 года, когда Кыргызстан объявил о переходе на парламентскую форму правления, ближайшие страны-партнеры восприняли это без особого энтузиазма. Действительно идея перехода на парламентаризм могла «заразить» и другие страны региона и Содружества?

Кадырбеков: Парламентаризм у нас, в принципе, прижился. Он прижился и в Армении. В Молдове тоже повторили, и там он прижился. В Молдове президент ничего не может сделать без решения парламента. В Армении Пашинян решает все. А сейчас он даже влияет на суды, которые держат в заключении бывшего президента.

«Азаттык»: Но они пошли немного другим путем…

Кадырбеков: Конституции у нас абсолютно одинаковые. Когда-то модель они переняли у нас. У нас даже некоторые моменты лучше. Например, в Армении и Молдове не прописано, чтобы ключевые парламентские комитеты возглавляли члены оппозиционных фракций и чтобы это было обозначено в Конституции. А теперь возникает вопрос: почему, если у нас одинаковые Конституции, в Кыргызстане управляет президент? Все очень просто: президентская партия формирует коалиционное большинство. Тут не сработали другие партии. Не уходя в эйфорию, возглавила бы коалиционное большинство, допустим, «Республика – Ата Журт». Она смогла бы создать коалиционное большинство без партии власти, договориться с тремя партиями. И все.

«Азаттык»: Такое предложение озвучивалось – создать коалицию большинства без участия СДПК. Но..

Кадырбеков: Да, но не хватило духу… А в Армении и Молдове на парламент влияет народ, там голосуют за списки кандидатов. Мало того, голосуют персонифицировано. И на очередность в списке влияет избиратель. И субъект, получивший больше голосов, меняет очередь. Это в Молдове и Армении. Пришли не подручные, а люди от народа, которые могут самостоятельно формировать коалиционное большинство и отодвинуть в сторонку партию власти.

В 2020 году у нас состоятся выборы. И все партии знают, что власть будет решать, кого пропустить, а кого - нет. И они будут приносить свои списки и согласовывать, кого включать, а кого нет.

«Азаттык»: Но у президента еще есть такой инструмент как силовые органы…

Кадырбеков: Совершенно неверно. Представьте, если мы поправили бы 30-ю статью. Пришли бы люди от народа, не олигархи, которые сформировали бы коалиционное большинство. Какие органы находятся в ведении президента? Прокуратура и ГКНБ. Посмотрите, какие изменения в Конституцию внес Алмазбек Атамбаев. Зная, что он оставит президентство, и предполагая, что следующий президент сможет манипулировать прокуратурой, отобрал следствие у нее. Этим самым он ослабил прокуратуру. Но он не мог отобрать следствие у ГКНБ, потому что это не было бы логично.

А теперь представим коалиционное большинство вне президентского влияния. Кто-нибудь дернулся бы от партии власти? Сегодня мощнейшее влияние имеет МВД. Министр – член правительства, и его избирает коалиционное большинство. Пусть дернется генеральный прокурор. Одна треть депутатов может инициировать недоверие, а большинство – отправить его в отставку. И Жогорку Кенеш может отвергать кандидатуру до тех пор, пока она его не устроит. Генпрокурора утверждает Жогорку Кенеш.

«Азаттык»: Вы считаете, что именно 30-я статья – это то самое, что должно обеспечить баланс между ветвями власти?

Кадырбеков: Одна маленькая статья сводит на нет наш парламентаризм. И ее не хотят менять. Вот в чем дело. Хотя у нас Конституция обеспечивает всем ветвям власти равные права. Некоторые теоретики ошибочно полагают, что у нас парламентско-президентская форма правления - из-за того, что президента не избирает парламент. Это чепуха! Почему форма правления называется президентской или парламентской? Зависит от того, кто формирует исполнительный орган власти. Кто у нас формирует правительство? Парламент. Президент здесь - всего лишь нотариус. Если одобренный парламентом состав правительства не будет утвержден президентом, через 15 дней министры приступают к исполнению обязанностей автоматически. И когда говорят, что президент назначает членов правительства, это ошибка. Он не назначает, он юридически оформляет решения парламента.

«Азаттык»: У президента есть еще функция подписания законов...

Кадырбеков: Право накладывать вето очень важное. Существует авторитаризм единоличный, а бывает коллективный. И еще никто не выяснил, какой из них хуже. Как ни странно, авторитаризм одного человека приводил к прогрессу, а авторитаризм большинства – к регрессу. Для того, чтобы не было коллективного авторитаризма и чтобы был введен институт президента, который накладывает вето на некоторые решения. Вето преодолевается двумя третями депутатов, а если норма конституционная, то ее вообще трудно преодолеть. Представьте, если бы у сегодняшнего парламента не было сдерживающего фактора! Они бы такие законы напринимали! Президент в какой-то мере сдерживает их.